Letter 1616

Date	24 October/5 November 1880
Addressed to	Anatoly Tchaikovsky
Where written	Kamenka
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1333)
Publication	П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том IX (1965), p. 304–305

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

Каменка 24 окт[ября] Милый Анатоша! Как поживаешь? Я всю эту неделю проболел, угораздила меня где-то простудиться и нажить себе флюс, с которым промучился порядочно. Теперь уже здоров, но ещё почти не выхожу, а если выхожу, то не иначе, как закутанный, подобно леве. Болезнь эта нарушила все мои привычки и сбила с толку. Не нахожу, как прежде, времени сделать все, что нужно, и в особенности крайне запустил всю корреспонденцию. Саша здорова. Теперь здесь ожидают Малю с Никсом, которые должны приехать в понедельник. Скоро, вероятно, вернутся Таня и Вера. Писал ли я тебе, что Таня представлялась наследнице? Вообще она там вертится среди моря аристократизма, но, увы, женихов нет, и письма её звучат грустной ноткой. Бедная Танюша! Ах, как ей нужен муж! Я пришёл к заключению, что даже и все физическое её нездоровье происходит от неимения мужа! Ах да! Таня познакомилась с московской купеческой барышней Коншиной, про которую отзывается очень сочувственно и мечтает о там, что ты на ней женишься. Она хорошо знает Рубинштейна. Поговори с ним, — или ты в самом деле влюбился в Мазурку? Судя по тому, что давно не пишешь, склонен думать, что ты увлечён—и кем, как не ей. Толяша, я ещё не знаю, когда отсюда выеду. Пока Литки будут здесь, нельзя будет уехать, а потом меня и Модеста умоляют остаться до 6-го ноября, т. е. до дня свадьбы Левы и Саши. Может быть, я и останусь до тех пор. Затем из Москвы думаю проехать до января за границу; меня очень зовёт Над[ежда] Фил[аретовна]. Впрочем ничего не решил. Целую крепко. Твой П. Чайковский

Kamenka 24 October Dear Anatosha! How are you? I've been poorly all week, having contrived to catch a chill somewhere and come down with a decent bout of the flux. I'm well now, but still barely going out at all, and if I do, it's only wrapped up like a lion. This illness has disrupted my routine and knocked me for six. I find I don't have the time do to everything that I used to, and in particular I've neglected all correspondence. Sasha is well. We're now expecting Malya and Niks, who are supposed to be arriving on Monday. Tanya and Vera will probably be back soon. Did I write to you that Tanya presented herself to the heiress? Generally she is swirling around in a sea of aristocracy, but, alas, there are no suitors, and her letters strike a sad tone. Poor Tanyusha! Oh, how she needs a husband! I've come to the conclusion that even all her physical ailments are due to the absence of a husband! Yes indeed! Tanya has befriended a Moscow merchant girl, Konshina, about whom she speaks most sympathetically, and has dreams of you marrying her. She knows Rubinstein well. Talk to him – unless you really have fallen in love with Mazurka . Judging by the fact that you haven't written for ages, I'm inclined to think that you are in love – and if not with her, then with whom? Tolyasha, I don't yet know when I'll be leaving here. I cannot leave so long as the Litkes are here, and then they'll be pleading with me and Modest to stay until 6th November, i.e. until Leva and Sasha's wedding anniversary. Perhaps I will stay until then. Then after Moscow, I'm thinking of going abroad until January. Nadezhda Filaretovna is keen to invite me. Anyway, nothing is settled. I kiss you hard. Yours P. Tchaikovsky