Letter 3020

Date	31 July/12 August 1886
Addressed to	Modest Tchaikovsky
Where written	Maydanovo
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1821)
Publication	П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XIII (1971), p. 424–425

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

31 июля 1886 с[ело] Майданово Чтобы не забыть, прежде всего отвечаю на твой вопрос об адресе Никол[ая] Ильича. И писать и ехать к ним нужно по Московско-Курской жел[езной] дор[огой], станция Коренная пустынь. Оттуда нанимается извозчик в деревню Уколову. Провёл 3 дни в Москве. Все время шёл дождь, и был один такой ливень, что ничего подобного я в жизни не видал. Тоска в Москве была убийственная. Но цель моей поездки, т. е. двукратное присутствование на торжественных богослужениях, в коих пел хор, находящийся под моим покровительством, — доставила мне большое удовольствие. Здесь мне на первое время очень чувствительно отсутствие Кондратьевых. Особенно по вечерам я скучаю. Последние 2 дни своего пребывания Мэри с барышнями и обедали, и ужинали у меня. А впрочем, нет худа без добра. Эмма стала до того навязчива и жеманна, что в последнее время я просто её выносить не мог и жаждал, чтобы её не было, а вместе с тем и стыдился своих дурных чувств по отношению к ней. Но должен признаться, что собственно её отсутствию очень радуюсь. Я с большим, с большим нетерпением буду теперь ждать тебя и Колю. Вчера на меня нашла неожиданно такая жажда сообщения с людьми, что вечером нарочно пошёл по деревне (чего терпеть не могу), чтобы перемолвить с каждым мальчишкой по нескольку слов. Мало того: зашёл к дачникам, временно поселившимся на большой даче, и добрый час посидел, болтая с ними о всяком вздоре. Я очень понимаю твои страхи по поводу Гани Ольховского. На меня нашёл такой же точно страх, когда Дима объявил, что приедет гостить. Я написал решительный отказ принять его. Он всё-таки вчера приехал на один день, взял 25 р[ублей] и уехал. Я был очень настроен враждебно к нему, но он был до того на этот раз ласков и, по-видимому, искренно любовно ко мне относился, что я совершенно растаял и хочу во, время твоего пребывания и его пригласить. Чем скорее вы приедете, тем лучше. Работаю я далеко не так удачно, как ты. Иду к концу черепашьими шагами. Целую, обнимаю. Твой, П. Чайковский

31 July 1886 Maydanovo village So as not to forget, first of all I shall answer your question about Nikolay Ilyich's address. You need both to write and go to them via the Moscow-Kursk railway, and the Korannaya Pustyn station. From there you can hire a cab to the village of Ukolovo. I spent 3 days in Moscow. It was raining the whole time, and there was one downpour the like of which I'd never seen before in my life. The gloom in Moscow was deadly. But the aim of my trip, i.e. to attend two formal church services, in which the choir under my patronage was singing, afforded me great pleasure. Here, for the first time, I feel the absence of the Kondratyevs most keenly. In particular I miss them in the evenings. On the last 2 days of their stay, Mary and the young ladies had dinner and supper with me. But anyway, every cloud has a silver lining. Emma had become so intrusive and affected lately that I could simply not bear her, and longed for her to be gone, while at the same time I was ashamed of my horrible feelings towards her. But I must confess that I am actually very glad of her absence. I shall now be waiting for you and Kolya with the greatest impatience. Yesterday I was so overwhelmed with a craving for the company of people that in the evening I deliberately strolled around the village (which I cannot bear) in order to exchange a few words with each passing boy. Moreover, I went to visit the summer residents, who had temporarily settled in the big dacha, and sat for a good hour chatting with them about all sorts of nonsense. I understand your fears regarding Gani Olkhovsky. I found myself in exactly the same position when Dima announced that he was coming to visit. I wrote flatly refusing to accept him. He still came yesterday for one day, took 25 rubles, and left. I was very inclined to be hostile towards him, but this time he was so affectionate, and, apparently, sincerely loving toward me that I completely melted, and I want to invite him during your stay. The sooner you arrive, the better. I'm not working nearly as successfully as you are. I'm edging towards the end at a snail's pace. Kisses, hugs. Yours, P. Tchaikovsky