Letter 3400

Date	15/27 November 1887
Addressed to	Modest Tchaikovsky
Where written	Moscow
Language	Russian
Autograph Location	Klin (Russia): Tchaikovsky State Memorial Musical Museum-Reserve (a3, No. 1868)
Publication	Жизнь Петра Ильича Чайковского, том 3 (1902), p. 187–188 (abridged) П. И. Чайковский. Письма к близким. Избранное (1955), p. 380 (abridged) П. И. Чайковский. Полное собрание сочинений, том XIV (1974), p. 256 Piotr Ilyich Tchaikovsky. Letters to his family. An autobiography (1981), p. 379 (English translation; abridged)

Text and Translation

Russian text (original)

English translation By Brett Langston

15 ноября 1887 Модя! Вся неделя прошла в репетициях, коих было четыре, в посещениях Пани, которая очень больна, и вообще в суете. У Пани тиф. Она заболела сейчас по приезде в Москву; не сразу узнали, что это брюшной тиф, и много испортили лечением. Лежит она уже ровно две недели, и жар все не спадает. Тем не менее тиф не очень сильный; она не бредит, только очень слаба и, разумеется, во все две недели, кроме жидкого, ничего в рот не берет. Вчера как будто жар начал спадать и появилось что-то вроде аппетита. Концерт вчера вечером был очень для меня приятен, ибо публика была необычайно восторженная. Поднесли несколько драгоценных подарков и множество венков. Плохо то, что я вчера далеко не так наслаждался, как в прошлом году в Петербурге 5 марта. Ощущал биение сердца и одышку, и вообще что-то не то. Сегодня днём повторение того же концерта. Я раскаиваюсь, что согласился, ибо страшно утомлён. В Тифлис не еду. Послезавтра, во вторник, отправляюсь в Майданово на 3 недели. По секрету скажу, что в Петерб[урге] 26 дирижировать не буду, ибо имею приглашение как раз в это время дирижировать в Гевандгаузе в Лейпциге. Это столь важно, что придётся пожертвовать Петербургом. Впрочем, увидим. Я так устал, что не могу писать подробно. Паня после тифа, по всей вероятности, до весны останется в Москве. Толя уедет когда она будет вне всякой опасности. Целую, обнимаю тебя, Колю, Боба. П. Чайковский

15 November 1887 Modya! The whole week has been spent in rehearsals, of which there were four, visiting Panya, who is very ill, and generally amongst the commotion. Panya has typhus. She fell ill immediately upon arriving in Moscow; they didn't initially establish that it was typhus of the abdomen, and their treatment was greatly lacking. She's been in bed for exactly two weeks now, and the fever still hasn't subsided. Nevertheless, the typhus is not too severe; she isn't delirious, merely very weak, and, of course, during the whole fortnight she hasn't taken anything by mouth except liquids. Yesterday the fever seemed as if it was starting to subside, and she developed something resembling an appetite. Last evening's concert was very pleasant for me, because the audience was exceptionally enthusiastic. They brought several valuable gifts and numerous wreaths. The bad thing is that I didn't enjoy yesterday nearly as much as I did on 5 March last year in Petersburg. I could feel my heart beating and a shortness of breath, and generally something was amiss. This afternoon there is a repeat of the same concert. I regret having agreed to it, because I'm awfully tired. I am not going to Tiflis. The day after tomorrow, on Tuesday, I'm setting off for 3 weeks in Maydanovo. I shall tell you secretly that I won't be conducting in Petersburg on the 26th, because I have an invitation to conduct at the Gewandhaus in Leipzig at that very time. This is so important that I shall have to sacrifice Petersburg. Anyway, we'll see. I'm too tired to be able to write in detail. After her typhus, Panya will, in all likelihood, remain in Moscow until the spring. Tolya will leave when she is out of any danger. I kiss and hug you, Kolya and Bob. P. Tchaikovsky